Мы те, кто мы есть

Мы те, кто мы есть — ...Мы те, кто мы есть, — голос Элатана — слабый, надтреснутый, — едва пробивается в сознание. Мир вокруг меркнет, перестает существовать. Тьма внутри поднимает голову. Она обеспокоена: кажется, глядеть в еще живого ей не по нраву, но Каю некогда разбираться, отчего так, отчего она вдруг снова рвется с поводка.  Он делает глубокий вдох. Наверное, погружаться в чужой разум второй раз за один вечер — не лучшая идея.  Мысль мелькает где-то на краю сознания и тут же гаснет. На губах появляется привкус пепла, перед глазами плывет…  Жарко. По спине бежит пот, горячий воздух обжигает грудь, и дышать почти невозможно. Тряпка, которую он повязал на лицо, давно высохла. Обожженные ладони горят огнем, и, наверное, уже к вечеру он не сможет сложить ни одного молитвенного знака. Но пускай, он согласен отдать обе руки, только бы успеть…  Ветер рвет в клочья дым и приносит с собой звон стали.  Быстрее, быстрее… Кай… Нет, сейчас он — это Элатан, и он сжимает в ладони символ Создателя и, поднырнув под тлеющую балку, бросается напрямик, сквозь охваченную пламенем улочку. Искры осыпают его со всех сторон, жар опаляет лицо. Но не это заставляет сердце сжиматься: от реки доносится боевой клич степняков — торжествующий, сулящий боль и смерть. Еще быстрее…  Огонь пока не тронул храм, но двери его распахнуты. Элатан сглатывает подступивший к горлу ком и невольно замедляет шаг. Здесь должно было быть безопасно. Он запер двери Словом, никто чужой не смог бы войти сюда без приглашения. Но по мраморным ступеням бежит кровь.  Элатан, как во сне, склоняется над мертвецом и бездумно читает короткую молитву. Символ Создателя слабо вспыхивает.  И тут же гаснет. Элатан не сразу понимает, что это значит. На несколько ударов сердца он замирает на пороге храма, страшась того, что может увидеть внутри и вместе с тем надеясь, что Саэна — его младшая сестра, та, кого он обязан был защитить — не здесь, что она снова поступила по-своему.  Надежда умирает в тот миг, когда он набирается смелости и входит внутрь. Тьма набрасывается на него со всех сторон. Душная, липкая, она опутывает коконом, жадно тянется к искре внутри, но поспешно отступает, когда Элатан сжимает в ладони символ Создателя.  Уползает к тому, кто выпустил ее на свободу.  — Это… Ты? — Элатан скользит взглядом по знакомому лицу и сжимает ладони в кулаки. Выходит, именно Йардан показал степнякам безопасный брод через реку — и это после того, как его выходили, дали кров и приняли в семью. — Почему? — Так уж вышло, — Йардан усмехается и, щуря раскосые глаза, указывает на массивные нижние клыки. — Что мы те, кто мы есть.  Ярость поднимается изнутри горячей волной, заставляет символ Создателя разгореться ярче, наполняет светом тело. Степняк перестает усмехаться, вытаскивает из-за пояса кан-яр, руны на клинке тотчас вспыхивают алым и… Все заканчивается.  Перед глазами снова плывет, в сознании мелькают одно за другим чужие воспоминания — так быстро, что Кай не успевает их толком рассмотреть. — ...Мы те, кто мы есть, — слова доносятся издалека. — И этого не изменить.