Невеста полоза
Узкий браслет обманчиво-красив. Сделанный из диковинного металла, он переливается на солнце точно змеиная чешуя, сверкает каменьями и… Заставляет сердце болезненно сжиматься.
Нежеланный подарок. Кайя бы с радостью от него избавилась — да не выйдет. Хоть в быструю реку его брось, хоть в омут — к вечеру уже вернется обратно, обовьет запястье словно змеиный хвост и в наказание обожжет кожу. Не сильно, — хозяину его ни к чему портить красоту невесты, — но рука после этого еще долго будет противно болеть и неметь.
Кайя украдкой вздыхает. В том, что случилось, некого винить, кроме себя. В Змеев день нельзя выходить в лес. Нельзя останавливаться у воды. И подбирать то, что блестит в траве, тоже нельзя.
Кайя знала об этом с детства, и все же нарушила все запреты. Торопилась закончить с подарком для Йена. А теперь… Теперь ни к чему подарок этот.
Слишком быстро пришла осень.
И змеиное зелье так и осталось недоваренным.
Сердце снова болезненно сжимается, к горлу подступает ком. Кайя отводит взгляд от браслета и торопливо вытирает щеки. Нет, она нисколько не жалеет, что потратила вчера остатки трав на другое зелье. Так правильно. Йен теперь точно не станет бросать вызов Полозу, потому что проснется только завтра.
...И не вспомнит о Кайе.
Ветер, словно утешая, невесомо гладит ее по волосам, шелестит желтыми листьями, но не торопится разгонять серую хмарь, ползущую от леса. Она застилает солнце, заставляет замолкнуть птиц и застывает на краю поляны. Шепчет…
Шепчет.
Слов пока не разобрать, но Кайя уже чувствует на себе пристальный взгляд, от которого по спине бегут мурашки, и спешно отворачивается.
Кажется, в сказках говорится о том, что если не смотреть на Змеиного царя, он может передумать. Забрать свой подарок. И отпустить невесту.
...Правда, подарком в тех же сказках называлось золотое или, на худой конец, медное кольцо, а никак не маленький, но увесистый железный мяч. Потому-то Кайя, не сдержав любопытства, подобрала его. И никак не ожидала, что мяч этот, едва коснувшись ладони, превратится в браслет.
На поляне становится совсем тихо — как бывает перед сильной грозой. Только едва слышно шелестят листья там, где их касается змеиная чешуя.
— Пос-смотри на меня, — неожиданно велит Полоз, разбивая все надежды. — Невес-ста.
Браслет коротко обжигает болью, тело становится будто бы чужим, и Кайя против воли поднимает голову.
Золотые глаза мягко вспыхивают.
Тонкие губы Полоза трогает едва заметная усмешка.
— Невес-ста, — со странной интонацией повторяет он. И, невесомо коснувшись щеки покрытыми мелкими чешуйками пальцами, добавляет: — С-спи…
Кайя снова вздрагивает, запоздало пытается отшатнуться, но только спотыкается о собственные ноги. И падает-падает во тьму.
